— Вы, конечно, знаете об этом. А ее кузен Бастард пытается захватить власть.

— Все гораздо сложнее, Ваше Величество. Мы в конце концов узнали причину болезни. Первосвященнику энниасу нужен был доступ к казне, и он отравил королеву.

— Что он сделал?

— Да, — кивнул Спархок. — Для Энниаса хороши все средства — он рвется к трону Архипрелата.

— Каков подлец!

— Ну вот, мы нашли противоядие для Эланы. Это связано с магией и нам необходим талисман, чтобы все получилось. Мы обнаружили, что он находится на дне озера Вэнн.

— Что за талисман? — прищурясь спросил Воргун.

— Нечто вроде украшения, — уклончиво ответил Спархок. — Кое-кто носил его когда-то.

— Неужели вы так полагаетесь на эту магию?

— Я видел, как это срабатывает, Ваше Величество. Вот именно поэтому мы так возражали, когда настаивали, чтобы мы присоединились к вам. Мы не хотели проявить к вам никакого неуважения… Сейчас жизнь Эланы поддерживается заклинанием, но оно будет действовать не так уж долго. Если она умрет, Личеас будет короноваться.

— Нет! Насколько это в моих силах, я не позволю, чтобы он это сделал. Я не хочу, чтобы одним из Эозийских государей был человек, не знающий имени своего отца.

— Я тоже был бы этому не рад, но, я думаю, Личеас знает, кто его отец.

— Неужели? А может быть это знаешь и ты?

— Это первосвященник Энниас.

Глаза Воргуна расширились.

— Ты уверен в этом?

— Да, — кивнул Спархок. — Об этом мне поведал призрак короля Алдреаса. Его сестра была очень распутна.

Воргун сделал жест, которым суеверные крестьяне обычно отгоняли злого духа. Странно было видеть царствующего монарха с замашками простого крестьянина.

— Ты сказал призрак? Но слово призрака не представишь ни одному суду.

— А я не собираюсь вести его суд, Ваше Величество, — мрачно ответил Спархок, кладя руку на эфес. — Когда у меня случится досуг, все это будет в руках высшего правосудия.

— Хорошие слова, Спархок, — одобрил Воргун. — Хотя я не думал, что священник может так пасть, поддаться чарам Аррисы.

— Арриса может быть очень убедительной. В любом случае ваша кампания имеет дело с другим заговором того же самого человека — Энниаса. Я подозреваю, что рендорским вторжением управляет человек по имени Мартэл. А он работает на Энниаса и пытается разжечь побольше всяких неприятностей, чтобы заставить Рыцарей Храма покинуть Чиреллос во время выборов Архипрелата. Наши Магистры, возможно, помешали бы Энниасу взойти на трон в Базилике, поэтому он и хочет убрать их из Священного города.

— Этот Энниас — сущий дьявол.

— Да, это точное слово.

— Ты дал мне много пищи для размышлений этим утром, Спархок. Я подумаю немножко и мы поговорим еще об этом.

Спархок слегка улыбнулся — блеснул внезапный, пока еще правда. очень тоненький лучик надежды.

— Хотя особо не надейся. Я полагаю все-таки, что ты будешь нужен мне в Арсиуме. Кроме того, Воинствующие Ордена уже идут на юг, а ты — правая рука Вэниона. Я думаю, он не захочет. чтобы ты оставался в стороне.

Они двигались на запад. Время и расстояние, казалось, тянулись вечно. Отряд пересек пелозианскую границу и двинулся по нескончаемым равнинам в ярком солнечном свете.

Однажды ночью, еще на приличном расстоянии от дейранской границы, Келтэн, пребывая не в лучшем настроении, сказал Флют:

— Ты, кажется, говорила, что ускоришь эту поездку?

— А я это и делаю, — ответила она.

— Да ну? — саркастически усмехнулся Келтэн. — Мы едем уже целую неделю, а не добрались еще даже до границы Дэйры.

— На самом деле мы находимся в дороге всего два дня. Я просто вынуждена сделать так, чтобы казалось, что прошла неделя, чтобы Воргун ничего не заподозрил…

Келтэн недоверчиво воззрился на девочку.

— А вот у меня есть к тебе другой вопрос, Флют, — сказал Тиниэн. — Там у озера мы стремились поймать Гверига и побыстрее забрать Беллиом, а потом ты вдруг изменила свое решение и сказала, что мы должны ехать в Эйси. Что произошло?

— Я получила известие от моей семьи, — ответила Флют. — Они мне и поведали о деле, которое я должна выполнить в Эйси до того, как мы отправимся за Беллиомом, — она скроила рожицу. — Наверно я сама должна была до этого додуматься.

— Давайте все же вернемся к моему вопросу? — нетерпеливо проговорил Келтэн. — Как это у тебя получилось так сжать время?

— Есть способы, — уклончиво ответила Флют.

— Я бы на твоем месте не стала настаивать, Келтэн, — посоветовала Сефрения. — Ты все равно не поймешь, так что об этом беспокоится? Кроме того, если ты не успокоишься, она сможет решить ответить тебе, а ответы могут привести тебя в плохое расположение духа, скажу больше — очень расстроить тебя.

22

Им показалось, что прошло еще две недели, прежде чем показались в виду холмы, на которых стоял город Эйси — мрачная и неприглядная столица королевства Дэйра, громоздящаяся на отвесном берегу, возвышавшемся над естественной бухтой длинного и узкого залива Эйси. По словам Флют с тез пор как они покинули Агнак прошло всего пять дней. Большинство из них сочло за лучшее молча принять ее слова на веру, только сэр Бевьер, отличавшийся наиболее твердо-эленийским складом ума, пристал к девочке с расспросами, как могло произойти такое непонятное преображение времени. Флют объяснила нетерпеливо, но ужасно смутно. Бевьер в конце концов извинился и вышел из шатра, взглянуть на звезды и примириться с потерей незыблемости вещами, кои он полагал неизменными и вечными.

— Ну, как, ты что-нибудь понял из ее объяснений? — спросил Тиниэн. когда бледный и покрытый испариной Сириник вернулся в палатку.

— Немногое, — ответил Бевьер, садясь. Он взглянул на Флют испуганными глазами. Боюсь, что патриарх Ортзел был прав. Нам не стоит иметь дела со стириками — для них нет ничего святого…

Флют прошла через шатер, осторожно ступая испачканными зеленой травой ножками и утешающе погладила его по щеке.

— Дорогой Бевьер, — мягко сказала она, — такой серьезный и такой благочестивый. Мы должны как можно быстрее добраться до Талесии, сразу же как я закончу свое дело в Эйси. У нас просто не было времени тащиться обычным шагом через два королевства. Вот для чего я это сделала.

— Я понимаю причины, — сказал Бевьер, — но…

— Я никогда не причиняю никакого вреда, и никому не позволю этого сделать. но ты должен постараться не быть таким нетерпимым. Из-за этого так сложно тебе что-нибудь объяснить. Это хоть немножко тебе помогло?

— Не слишком.

Флют поднялась на цыпочки и поцеловала его.

— А теперь? — весело сказала она. — Все в порядке?

Бевьер сдался.

— Не делай что тебе вздумается, флют, — сказал он с нежной и робкой улыбкой. — Раз я не могу отвергнуть твоего поцелуя, то как я могу опровергать твои аргументы.

— Ты чудесный мальчик.

— Мы думаем о нас тоже самое, — мягко сказал Улэф. — И у нас есть некоторые задумки на его счет.

— А вот ты, — строго сказала Флют, — не чудесный мальчик. — Я знаю, спокойно ответил Улэф. — И ты себе даже не представляешь, как это разочаровывает мою маму, и время от времени, некоторых дам.

Флют одарила его строгим взглядом и, надменно вздернув подбородок, отошла на другой конец шатра, бормоча что-то себе под нос по стирикски. Некоторые слова Спархок узнал и удивился, неужели она действительно знает, что они означают?

Как обычно на следующий день король Воргун попросил Спархока ехать рядом с ним во главе колонны, пока они спускались по каменистому склону Дэйланских гор к побережью.

— Странно, — говорил Воргун, — вот уже три недели, как мы выехали из Агнака. И я должен был бы валиться с седла от усталости, а чувствую себя как будто прошло дней пять, шесть.

— Моет быть это горы? — осторожно предположил Спархок. — Горный воздух всегда бодрит.

— Быть может, — согласился король.

— Вы думали по поводу нашего с вами разговора, Ваше Величество?